В марте 2020-го медицинские вузы, как и все прочие, перешли на дистанционное обучение. В новом формате проходили экзамены, лекции и практические занятия. Сейчас многие медуниверситеты в России возвращаются к очному обучению. Мы поговорили со студентами шестого – выпускного – курса из Санкт-Петербурга о том, как этот год изменил их взгляды на профессию, обрадовались ли они возвращению очной учебы и обратились бы сами к врачу, который выпускается в 2021 году.
"Просила анестезистку включить микрофон, а хирургов немного помолчать и не материться"
Нине (имя изменено по просьбе героини) 24 года, она учится по специальности "педиатрия" и "зависает" в операционных со второго курса, а с четвертого работает медсестрой. Говорит, что дистанционное обучение расширило возможности: стало проще учиться тому, что действительно нужно, студенты перестали бесконечно оправдываться и успевают на пары
— Чтобы стать хирургом, лекций и учебников недостаточно. В ординатуру по любой хирургической специальности нужно приходить подкованным, тогда получится участвовать в операциях, а после обучения можно стать хорошим врачом. Приходится самой обо всем независимо от университета договариваться.
У нас чрезвычайно мало практики. Классно, если тебе иногда показывают пациента, позволяют прооперировать кролика раз в месяц или преподаватель берет группу студентов на операцию. Реальные навыки необходимо вырабатывать, регулярно практикуясь. А не стоять в третьем ряду на цыпочках, пытаясь увидеть, что же происходит в операционном поле за широкими спинами хирургов.
На первых курсах важно посидеть в анатомичке, поработать руками, пообщаться с пациентами. А дальше, если человек хочет быть врачом и знает свою будущую специализацию, он идет работать, ищет неофициальную практику, отдельную от учебы.
Жизненно важно найти себе наставника, заинтересованного в обучении студента, доверяющего и берущего на себя огромную ответственность, позволяя ученику самостоятельно выполнить определенной этап операции и вкладывая много сил и времени. Это не просто потребление знаний и опыта – это очень мощные межличностные отношения "ученик – учитель". Куратор – не преподаватель, который закончит вести недельный цикл и забудет о твоем существовании. Но исключения из правил есть: классных преподавателей очень мало, но они существуют.
Фото: Артём Лешко
Со второго курса я вынужденно прогуливала занятия из-за операций, проводимых в основном по будням в первой половине дня. Искала наименее "болезненный" день – с лекциями по физкультуре или философии, например, и договаривалась с преподавателями.
Год назад я попала в отделение травматологии, в которой хочу специализироваться в дальнейшем. Параллельно шел цикл занятий по ЛОР-болезням. Для отработки пропусков я от руки до мозолей писала бессмысленные рефераты, просто переписывая все из кафедральных учебников, представленных как истина в последней инстанции, хотя с момента их публикации многое поменялось в медицине.
В рамках нашей образовательной системы есть так называемое Студенческое научное общество. Возможно, есть студенты, для которых деятельность в СНО стала реальным оплотом большой науки. У меня же получилось иначе: научная деятельность никак не связана с моим вузом. Это другая научная база, с гораздо большими, на мой взгляд, возможностями. Но для того чтобы получать гранты на работу, патенты на изобретения, готовить статьи для публикаций, требуются огромные временные затраты и долгий труд, требующий личного присутствия.
Конечно, результаты научной работы тебя вдохновляют, на этом ощущении драйва можно жить довольно долго, но в какой-то момент желание спать становится доминантой. Дистант во многом решает эту проблему.
Когда ты учишься на очном, после семинаров и лекций ты приходишь в лабораторию часам к 16-18. Работаешь там до глубокой ночи. Возвращаешься домой, спишь три-четыре часа – и опять утром на учебу. Например, на базу в пригороде. При этом преподаватели иногда забывают прийти на лекцию. Я не виню педагогов: они – врачи-клиницисты, у которых есть пациенты и работа. Но на дистанционную пару лектор хотя бы должен прийти, что-то рассказывать и спрашивать, так как все записывается. Для преподавателей дистант – это тоже помощь: им достаточно открыть приложение и нажать несколько кнопок, находясь на работе.
Фото: Артём Лешко
С появлением дистанционного обучения исчезла проблема опозданий на занятия после работы. Я работаю медицинской сестрой с 4-го курса, как и большинство моих одногруппников. Даже если сутки ты работаешь по выходным и только пару ночей в неделю по будним (чтобы не пропускать учебу) – дежурство утром заканчивается в 9. Если тебе повезло с командой в отделении, могут отпустить на полчаса раньше. Но в итоге после часа в дороге ты все равно опоздаешь. А далее следует возмущение некоторых педагогов: "Какая работа?! Вы же должны в первую очередь учиться! Покиньте занятие, вам отработка!"
Круто! Моя учеба вместе с ординатурой занимает восемь лет. А стипендия отличника – около 3000 рублей. На вопрос, на какие средства должны жить студенты во время обучения, никто из преподавателей конкретного ответа мне дать не смог.
На дистанционке можно на занятиях сидеть друг за друга: берешь свой старый и текущий телефон, ноутбук и сидишь на лекции за двух однокурсников, которые работают. Отмечаешься разными голосами, вставляя себе в нос вату или кашляя, чтобы не было понятно.
Исчезла необходимость ходить на бессмысленные лекции, на которых на выходе нужно бросить в ящик бумажку со своими ФИО, чтобы отметиться. Хотя на очном тоже можно было заплатить младшекурснику, чтобы это сделали за тебя.
Вначале дистанта я часто ассистировала на операциях, параллельно пребывая на лекции через беспроводные наушники и телефон на подоконнике. Когда слышала, что спрашивают меня, анестезистку просила включить микрофон, а хирургов немного помолчать и не материться.
"Мы не видели детей и не работали с ними"
24-летняя Анастасия (имя изменено по просьбе героини) заканчивает медицинский вуз по специальности "педиатрия" и работает на "скорой". Она рассказывает, что дистанционное обучение помогло ей меньше пропускать, а некоторым преподавателям – лучше готовиться к парам
— Не работать во время учебы в меде практически невозможно. Сейчас я на "скорой". К сожалению, большинство преподавателей относится к этому без понимания, считая, что это наша прихоть и блажь. Но наша стипендия – максимум 3500 рублей, а в этом месяце ее сократили еще на 300 рублей. Даже платных мест в ординатуру с каждым годом все меньше. Работа помогает получить дополнительные баллы при поступлении, скопить денег на учебу, банально жить.
Когда мы учились очно, я уходила на сутки, которые обычно заканчивались около девяти [утра], пары начинались в то же время. Телепорта все еще не существует – я пропускала часть лекции, и даже если приезжала в университет, преподаватель мог просто не пустить в аудиторию. Я пропускала информацию, которую могла бы получить, если бы была альтернатива в виде дистанционной формы обучения.
Я знаю, что в ковидных отделениях, где люди работают в СИЗах, ребята друг за друга дежурят: лежат телефоны, и кто-то одновременно слушает и отвечает, если спрашивают. Это непросто, лекции по-разным предметам и для разных курсов. Можно сказать: так неправильно. Но это компенсируется: с очным обучением ты все равно бы не пришел на пару.
Фото: Артём Лешко
Иногда [во время очной учебы] мы приезжали на занятия в больницу, а преподавателя нет: он на рабочем месте, у него пациенты. Два дела, две зарплаты. Все обучение я не понимаю, почему в принципе учебные часы ставятся так.
Места проведения очных занятий очень часто были сомнительны: неврологию мы изучали в Мариинской больнице под лестницей в коридоре, где ходили врачи и пациенты. Дерматологию – в гараже, но это было даже хорошо: это был обустроенный гараж. Пропедевтика детских болезней шла в детской инфекционной на Васильевском острове. Выглядит она как заброшенная лет 50 назад, но это не так. Очень атмосферное место без отопления в нашем учебном помещении. Как в блокадном Ленинграде.
Основными предметами предыдущего семестра были психиатрия, детские инфекции и детская хирургия. Последний шел несколько семестров, в том числе до пандемии. Кажется, что это требующий практики предмет. Но мы не видели детей и не работали с ними. Сидели в аудитории, где максимум висели плакаты и образцы протезов на куклах на стенах. Так проходили практические занятия, которые не всегда были практическими.
Фото: Артём Лешко
Для многих предметов переход в дистант принес только плюсы. Например, COVID-19 начался во время цикла по офтальмологии, и часть лекций прошла очно, а часть – дистанционно. Во время очной части лектор просто рисовал мелом глаз на доске и на пальцах показывал. Нам как неспециалистам понять многие вещи было невозможно. Во время дистанционного этапа к лекциям стали готовиться, появились подробные презентации с иллюстрациями. Мы хотя бы понимали, про что нам рассказывают. И это классно.
После дежурств на "скорой" я слушаю пару в дороге. Если преподаватель еще не выгорел до конца, нет никакой проблемы слушать взахлеб в любом месте и вдохновляться.
Обратно на очку переходить грустно: я буду пропускать занятия, а вместе с ними знание всяких тонкостей, которые не найти ни в учебниках, ни в клинических рекомендациях. Я обожаю дистанционку и никуда выходить не хочу.
"Мои отношения с дистантом складывались как стадии проживания утраты. Где первая – отрицание"
Юлии 32 года, она получает второе высшее медицинское образование по специальности педиатрия и тоже работает на "скорой". Она рассказывает, что просто не могла воспринимать информацию удаленно и впервые дважды провалила экзамен
— Все началось почти год назад. Всех экстренно перевели на дистант, и я просто не приняла это: если мы не ходим в университет, значит, я не учусь. Мои отношения с дистантом складывались как стадии проживания утраты, где первая – отрицание.
У меня за спиной почти 12 лет учебы в медицинских вузах и интернатуре. На двенадцатый год я в первый раз дважды не сдала экзамен и пошла на комиссионную пересдачу. Единственная из потока. По предмету "инфекционные болезни", который я уже раньше сдавала. На пять. Потом даже лечила каждый день инфекции в благотворительной клинике Health&Help в Гватемале.
Обычно, если ты присутствовал на занятиях и слушал, этого более чем достаточно, чтобы после повторения материала перед экзаменом сдать его. Здесь же был дистанционный цикл, который я внутренне отрицала. Восприятие на занятиях отсутствовало.
Фото: Артём Лешко
Перед экзаменом я с ужасом осознала: цикл прошел, я ничего не знаю. Чувствовала: не сдам. По скайпу все проходит ужасно. Сидишь перед камерой, на тебя смотрит преподаватель, на экране задача, ты должен ее прочесть и рассказать о диагнозе и лечении. Не было возможности посидеть, повариться, как на очном экзамене, когда ты получил билет и пошел готовится за парту. Здесь ситуация: бери и рассказывай.
Во второй раз я сдавала два часа. Преподавательница сказала: "Вы умный, думающий человек, вы можете лучше! Давайте вы еще подготовитесь и осенью сдадите". Меня закатало в асфальт. К счастью, все понимали: третья пересдача будет очной. Я в первый раз так готовилась с момента выпускных в школе, поэтому сам экзамен не показался сложным. Было интересно вести дискуссию вживую. Когда я вышла из кабинета, я разрыдалась. Все это время я проживала стресс. В итоге четверку поставили.
Мои сокурсники спрашивали, почему я не сдала сразу, и никто мне не помогал. Рассказывали про схемы с телефонами, экраны, всю группу на связи, беспроводные наушники. Я была в шоке: оказывается, все придумано. А я ретроград, который не обжился в новой реальности. Но если бы знала об этом перед экзаменом, все равно не пошла бы на это: мне 32 года, для меня это слишком несерьезно. Я пришла получать второе высшее не для того, чтобы списывать.
Одна из проблем: все преподаватели очень по-разному готовились к занятиям. Ведь подготовить даже простой слайд в презентации – это искусство. Когда ты видишь желтый текст на синем фоне из Windows 98, испытываешь ужас. О существовании других программ преподаватели, наверно, не знают. И так несовершенная модель очного образования переползла без коррекции в дистант и стала совсем несовершенной. Но есть единицы, которым не все равно, и они классно все делают. Если лекция была крутой, я не стесняюсь и пишу об этом лектору.
Во время пар я чаще всего на "скорой". Буквально три недели назад я еще дежурила сутки через сутки. Большинство пар проходило [с телефоном] на коленях в машине. Уходила на вызов и просила водителя: "Валера, если меня будут спрашивать, придумай что-нибудь, пожалуйста". Самая экстремальная пара была недавно. Я "капала" пациентку у нее на дому. Параллельно шла пара. Наушник у меня в ухе. В этот момент мне нужно включится и ответить, а я не могу. Уровни стресса и бессилия были высокими.
Фото: Артём Лешко
Пошла бы я лечиться к врачу, который в этом году выпускается? Зависит от врача. Я ходила на курсы подготовки к американским экзаменам и видела оголтело зубрящих и влюбленных в медицину ребят на десять лет младше меня, которые как раз выпускаются сейчас. Наверное, общее качество подготовки врачей падает. Я видела, как выпускали и становились врачами десять лет назад. Образование оскудело. Возможно, играет роль разница между образованием столичным и периферийным (не в пользу первого, по моему опыту). Но звездочки, умеющие в любом формате становиться крутыми врачами, остаются.
У посторонних для медицины людей есть иллюзия того, что студенты-медики имеют доступ к телу и получают практические навыки. На самом деле это возможно, только если сам человек стучит во все двери и пробивается. Большинство практических навыков врачей формируется уже после окончания университета.
Многим кафедрам дистант понравился, и они, к сожалению, не намерены возвращаться к старому формату. Мне кажется, что очень хорошим вариантом было бы смешанное решение: комбинация очного и дистанционного обучения.
"На первых курсах ситуация – катастрофа"
Дарье 26 лет, она заканчивает медицинский вуз по специальности “лечебное дело” и надеется, что пациентам все-таки не придется выяснять, заканчивал ли врач учебу в 2021 году, чтобы бежать от него подальше. Но коротко описывает дистанционные пары в медицинском одним словом: "Отстой"
— Есть курсы и циклы предметов, для которых дистанционное обучение приемлемо. Можно приходить на очные лекции и просто слушать преподавателя. Это легко сделать и дистанционно.
Единственная сложность – наличие хорошей самодисциплины. Она страдает практически у всех. Особенно после школы на первых курсах. У меня дисциплины тоже не очень много. Если мне нужны практические знания или непонятен какой-то клинический случай, появляется мотивация просидеть ночь за учебниками и все узнать. А если говорить про узкопрофильный предмет: все, что сейчас вберу в себя, стопроцентно вылетит из головы уже совсем скоро. Ты просто не видишь смысла. На дистанте его найти еще сложнее. Поэтому, если говорить про такой формат обучения одним словом, то это отстой.
Артём Лешко
Есть несколько вариантов типичного дня для дистанта. Один из них: я просыпаюсь за 5 минут до пары и включаю Discord, не вылезая из кровати. Когда преподаватель начинает вести лекцию, чаще всего это скучно и монотонно: мало кто действительно умеет преподавать. И ты в наушниках под бубнеж из слов постепенно засыпаешь. Особенно если не отмечают и не спрашивают.
Это проблема не только дистанта: при очном обучении тоже можно сидеть на первой парте и "улетать". Сложно не злиться за неумение преподавать. Часто лекторы плохо готовы к занятиям. Можно быть прекрасным специалистом в своей области, но если нет задатков преподавания и подготовки к лекциям, то информацию сложно воспринимать.
Второй вариант обучения, который мне нравится больше, – это кафе. Несколько циклов мы с другом так учились каждый день. Ты собираешься, и день проходит не так вяло. Один раз случилась забавная ситуация: на цикле по травматологии у меня были наушники с чувствительным микрофоном, и, когда меня спрашивали, на заднем фоне были музыка, звон бокалов, официант, предлагающий меню. "Как у вас там весело", – пошутил преподаватель.
Артём Лешко
Все студенты были рады дистанционной сдаче сессии: можно списать или схитрить, а преподавателям сложно это отслеживать. Сами экзамены проходили лайтово: я меньше нервничала, находясь дома. Но готовилась: мне некомфортно ничего не знать.
Надеюсь, что пациентам спрашивать год окончания учебы в медицинском будет не нужно: вряд ли дистант что-то радикально изменил на нашем выпуске в знаниях. А на первых курса, где идет закладывание фундамента, ситуация – катастрофа. Возможно, это скажется в будущем.